Анастасия Лик - Нити судеб [СИ]

— Подожди полководец, не спеши, — улыбнулась Афина, явно довольная ответом полководца, и как будто облегчённо вздохнула. Хотя наверно показалось. — Сперва я попробую договориться с мойрами. Забрать Лину недостаточно, её нужно вернуть в этот мир, а это будет посложней, чем пройти мимо Кербера, охраняющего вход в царство Аида.

— Афина, — окликнул Максимилиан богиню, заметив, что она собралась уходить. — А мне что делать?

— Иди, отдыхай полководец, ты очень устал, — покровительственно улыбнулась она, и в комнате стало светлей от её улыбки. — И я тебе советую с Мильто не встречаться, Лина наверняка наблюдает за тобой, и ты делаешь ей больно, — произнесла Афина и исчезла.

А Максимилиан остался стоять в пустой комнате и пытался осмыслить произошедшее.

У него была жена, прекрасная девушка с голубыми глазами и волосами цвета солнца, и сын… маленький сын. На вид ему было не больше двух лет, совсем маленький.

— … медленно, злобно осматривая своего противника и с силой хлеща себя хвостом по бокам, из пещеры вышел огромных размеров лев, — громко рассказывала Лина одну из своих самых любимых легенд. — Тот час же три стрелы Геракла пропели в воздухе, но отскочили от твердой, как бронзовый панцирь шкуры чудовища. Лев зарычал, возмущаясь такой наглости человека, присел, готовясь к смертельному прыжку, но сын Зевса успел опередить его. Как молния мелькнула тяжелая дубинка в руках Геракла, и её сокрушительный удар пришелся прямо в голову страшного зверя! — произнесла девушка, махнула рукой, разя невидимого противника, и грозно топнула ногой, наглядно показывая, насколько грозным был противник.

Её звонкий голос разносился по всему лагерю словно колокольчик, и казалось, все в лагере собрались послушать удивительный рассказ странной женщины, взявшейся из ниоткуда. Хотя и держались на расстоянии, опасаясь пересекать невидимую черту, между палатками простых солдат и шатрами главнокомандующих.

— С криком разбегались люди при виде Геракла с оскаленной львиной пастью на голове. Он надел шкуру зверя на себя, и теперь пугал всех вокруг ею. А трусливый царь Эврисфей, забившись в дальний угол тронного зала, кричал: "Уходи! Уходи! И впредь не смей приближаться к моему дворцу! Мои приказания тебе будет передавать глашатай!" — произнесла Лина, заканчивая свой рассказ, и низко поклонилась Деметрию, который сидел с широкой улыбкой на устах и радовался как дитя.

— Лина, это чудесно! — громко рассмеялся он, чем напомнил ей Агатона. Он также искренне и открыто наслаждался этими историями, рассказанными на борту его корабля, и не скрывал своей радости.

— Я рада, что вам понравилось, — ещё раз поклонилась она и заметила стоящего в стороне Тиграна. Его явно тоже привлекла легенда о Геракле, но он не решался подойти ближе, и, так же как и все, держался на расстоянии.

— О, тигр, ты тоже пришёл! Деметрий, вы не будете против, если Тигран присоединится к нам?

— Не буду, — повернулся он к генералу.

— Я, пожалуй, пойду, — пробурчал он в ответ и отвернулся, желая покинуть небольшую поляну, на которой разместились Лина и Деметрий.

— Котик, ну постой, — Лина догнала его и коснулась плеча, останавливая, но Тигран резко и неожиданно дёрнулся, и она буквально в последний момент отпрыгнула от его меча, взявшегося из ниоткуда. — Ты что? Сдурел? — закричала она, смотря на взбешённого мужчину и не понимая такой резкой смены настроения.

— Следи за своим языком женщина! — рявкнул он.

— Тигран, не зли меня. Я один раз уже победила тебя, не вынуждай меня снова это делать.

— Что? Да как ты смеешь? — взревел тот как раненый зверь и решительно пошёл на Лину, крепче сжимая своё оружие в руках.

— Ой, ты же не собираешься напасть на безоружную женщину? — широко улыбнулась она, припоминая, что где-то это уже было, и показала ему свои пустые руки.

— Ты думаешь, меч тебе поможет? — засмеялся Тигран, заводясь всё сильнее, но Лина его уже не слушала, она быстро сходила к солдатам, стоящим в стороне, и взяла у них два ножа.

— Потанцуем, котик? — спросила она и игриво закусила нижнюю губку.

Тигран, не ожидавший такой наглости, тут же пошёл в атаку на женщину, яростно и сильно, махнув мечом наотмашь. Но Лина совершенно неожиданно ушла с линии удара и одним резким движением ударила противника коленом в бок.

— Ну же, ну же, давай тигр, ты же можешь лучше, я знаю, — подзадоривала она его, хорошо помня, что Тигран очень сильный противник, его тренировали лучшие учителя, он всю жизнь провёл в боях. А движения его были идеальны, выверены годами тренировки, и победить она могла этого воина, только выведя его из себя.

Тигран, зарычал и тут же кинулся на наглую женщину, желая убить. То, что в этом лагере все мёртвые, он в тот момент не думал.

Деметрий стоял в стороне и не мог поверить своим глазам. Эта женщина билась с лучшим генералом Максимилиана на равных. Её движения были грациозными, быстрыми как ветер и продуманными, и каждый, кто наблюдал за этой схваткой, получал истинное наслаждение от происходящего. Лина была серьёзным противником, очень серьёзным. Она не дралась, а танцевала.

— Прекратить! — вдруг раздался голос, оглушая всех вокруг, и Лина с Тиграном разлетелись в разные стороны. Очень высокий и очень мрачный мужчина в чёрном длинном хитоне быстро пересёк площадку, на которой только что была драка, и приблизился к девушке.

— Лина! Что ты тут устроила? — гневно спросил он.

— А ты кто такой? — задала она совершенно бестактный вопрос, и заметила ошарашенный взгляд Деметрия.

— Я Аид, — ответил он, явно недовольный тем, что девушка не узнала его.

— Ой, Аид! Как хорошо, что ты зашёл! — тут же воскликнула Лина, поднимаясь на ноги и отряхивая хитон от земли. — Может, ты мне объяснишь, что я тут делаю а? Я же не умирала.

— Верно, ты не умирала, но причина, по которой ты здесь находишься, тебе известна, — уже спокойно ответил тот, но в голосе его отчётливо слышался металл.

— Это наказание Афины?

— Да как ты смеешь произносить её имя после того как так подвела её! — тут же оглушительно закричал бог.

— Подвела?… — непонимающе спросила она.

— Тебя предупреждали, что вмешиваться в судьбу нельзя? Сколько раз тебе Афина говорила, чтобы ты занималась мужем и сыном, и оставила Алкмену в покое? И чего ты добилась? Гнева мойр? — кричал Аид и как будто увеличивался в размере, а его страшный голос как раскат грома проносился по всему лагерю мёртвых.

— Я… я всё могу исправить…

— Ты! Больше ничего не можешь! Тебя больше нет! И не смей волновать этот лагерь своими выходками, иначе отправишься в Тартар! Всё понятно?